Хотела написать книгу о кошках, состоящую из многочисленных глав обо всех кошках, с которыми я встречалась в жизни. Начала с четырех бабушкиных кошек, в компании которых я живу вот уже больше года. Сегодня о кошке номер один, потом - посмотрим.
Это похоже на детскую загадку. В комнате четыре угла, в каждом углу сидит кошка, у каждой кошки по четыре ноги, по два глаза и одному хвосту. Здесь самое загадочное, что комната с углами находится в моей голове. И кошки пришли не дать мне заснуть. 1
Сначала была только одна. С нахмуренными бровями и кривым хвостом.
читать дальшеЯ познакомилась с ней летом. Тогда она была еще молода и не умела дружить с людьми. Первое, что она сделала после нашего знакомства – схватила меня передними лапами за щеки, притянула к себе и… плюнула в лицо. На лице остались следы ее когтей и чрезвычайно глупое выражение. Я не стала с ней дружить. Я даже не смогла обидеться на нее.
Зовут эту кошку Белка. Теперь она старая, некрасивая и помятая, но все такая же злая. У нее постоянно нахмурены брови. Я не знаю, где у кошек находятся брови, и есть ли они вообще, но у ЭТОЙ кошки брови нахмурены всегда. Когда однажды по радио сказали: «Бешеная белка покусала детей», я готова была поклясться, что речь идет о нашей кошке, которая в это время мирно спала у батареи. Ее брови были нахмурены.
Белка – воровка. Все ее инстинкты направлены на добывание еды. С нашего стола. Что бы она ни делала и где бы ни находилась, она контролирует положение еды в квартире. Если выйти из кухни, а потом быстро зайти обратно, обнаружишь на столе Белку, набросившуюся на забытую на столе колбасу. А точнее –убегающий белкин хвост.
Она очень любит мужчин. То есть, нет – мужчин она ненавидит, но всегда приходит к ним на колени, удобно устраивается и засыпает. И конечно, ее брови нахмурены.
Да, кстати, я не говорила – эта кошка белая от носа до хвоста. Белая, как сахар. Как мышь. Как одинокая белая летучая мышь.
Она воет по ночам.
Я не шучу.
Большую часть дня все четыре кошки спят. Особенно демонстративно они спят вечером, когда мы смотрим телевизор и готовимся ко сну. Наконец, мы забираемся в свои кровати, говорим друг другу «спокойной ночи» и выключаем свет. Вот с этого самого момента («выключаем свет») Белка открывает глаза, встает с кресла, где она спала, и подходит к бабушкиной кровати. Я, правда, не видела, как она это делает, так что насчет глаз сомневаюсь. Может, она все это проделывает с закрытыми глазами? Итак, часы бьют двенадцать раз, Белка берет в зубы бабушкин тапок, или идет на холодильник и берет оттуда варежки, и с безумным монотонным воем начинает носить мохнатую вещь в зубах по комнате. Как ей удается с тапком в зубах производить такой ужасающий, леденящий сердце вой? Не знаю. В такие моменты я лежу в своей кровати и расширенными глазами смотрю в потолок. Вой не прекращается целую вечность. И еще одну вечность. И еще одну. Где-то на пятой вечности я засыпаю. Так происходит почти каждую ночь.